Будни журналистики, повседневная газетная работа, любовные истории, приносящие разочарования, — это фон романа «Жители ноосферы». О заурядных вещах прозаик и публицист Елена Сафронова пишет так захватывающе и иронично, что от повествования трудно оторваться. В рассказ о перипетиях судьбы журналистки Инны Степновой вплетаются ноты язвительной публицистики, когда автор рассуждает о нравственной стороне творческого процесса и о натурах его вершителей — «жителей ноосферы».

Елена Сафронова — литературный критик, прозаик. Окончила Историко-архивный институт Российского государственного гуманитарного университета в Москве (1995). Публиковалась в журналах «Октябрь», «Знамя», «Вестник Европы», «Урал», «День и ночь», «Дети Ра», «Литературная учёба», «Бельские просторы», «Родомысл», «Новый Ренессанс». Автор сборников стихов «Хочу любить» (1998) и «Баллада судьбы» (1999), повести «Жители ноосферы», соавтор романа «Шестнадцать карт». Повесть "Все время вперёд" опубликована в журнале "Юность" в 2013 году. Член Союзов писателей Москвы, российских писателей, журналистов России.  Анонс книги опубликован на сайте издательства "Время".

Отрывок из первой главы второй части романа:

И вот представьте себе эдакий пердимонокль: я, Инна Аркадьевна Степнова,  корреспондент «Березани синеокой», издания бананово-лимонного цвета, законного, но  уродливого отпрыска всероссийского издательского дома «Периферия», выхожу замуж за поэта Константина Георгиевича Багрянцева. Уже смешно, да? До тридцати лет никакая личная жизнь не перебивала пошлой сентиментальной моей любви к выбранной профессии. В наше безнадежное дело я втрескалась раньше, чем начала учиться в Воронежском госуниверситете на журналистике. С возраста полового созревания и первых статеек в классных и школьных стенгазетах. Я и зрела не так, как положено. Вместо чтобы, как доброй, размалевывать физиономию и жеманиться на танцах с парнями, я таскалась по городу с блокнотом.И на дискотеку сунулась всего один раз за два старших класса – делать репортаж о подростковом отдыхе. А сама в свои семнадцать лет слушала только классическую музыку или великих бардов, в попсе разбиралась, как хрюшка в колбасных обрезках. И ко мне пристали пьяные в хлам пацаны из параллельного класса, стали отнимать блокнот и хватать за места, прикрытые дешевой «варенкой». Они не церемонились, потому что на их мышиную возню с одобрительной ухмылкой косились совершеннолетние обалдуи со штампом об освобождении. Эта компания периодически заставляла мелюзгу затаскивать девок в кусты, потом являлась сама, а мелюзге оставляли объедки с царского стола. Раз даже очень шумное дело раздулось – изнасиловали не ту, кого можно безнаказанно. И в замшелой Березани творился беспредел бессмысленней и жесточе столичного. А я, самая умная, поперлась на ту скандально известную дискотеку и не скрыла по юношескому недомыслию блокнот. Диктофона у меня тогда в помине не было. Было только пылающее стремление напечататься во взрослой «Газете для людей», где мне вяло пообещали публикацию, если выкопаю что-то интересное. Нарыла!