На сайте Российского ПЕН-центра я прочитал текст коллеги Марины Тарасовой, в котором выражается недовольство и даже возмущение по поводу одной из телепередач «Постскриптум» на канале ТВЦ, в которой «была дана необъективная, порочащая ПЕН-клуб оценка в связи с его позицией относительно войны на Украине».

Оно, конечно, правильно: зарвавшихся и завравшихся клеветников надо время от время ставить на место. И это, пожалуй, единственное, с чем я склонен согласиться.

Мне, увы, не очень понятна общая позиция уважаемой коллеги.

Во-первых, мне не ясно, считает ли она, что эта самая «необъективная оценка» в контексте общей пропагандистской стратегии провластных телеканалов носит эксклюзивный характер, что она является лишь досадным недоразумением на общем фоне исключительной объективности и достоверности? Или это все же всего лишь часть общей, так сказать, политики?

Коллегу ужаснуло, что «из передачи зрители могли сделать единственный вывод, что члены ПЕНа одобряют необандеровщину, набирающий силу украинский фашизм». Ну, те зрители, которые в принципе склонны верить в реальное существование «набирающего силу фашизма», разумеется, такой вывод и сделают. Но из сказанного я, например, не понял, разделяет ли сама г-жа Тарасова навязываемое пропагандой представление о том, что в Украине «набирает силу» именно фашизм и «необандеровщина» (что это такое, кстати?).

Я вот, например, за прошедшие весну и лето раза три побывал в Украине – в Киеве и Львове, - общался там с множеством самых разных людей – от разноязычных литераторов, журналистов и художников до ресторанных официантов, таксистов и просто случайных прохожих, у которых мне приходилось спрашивать дорогу (по-русски, заметим) и ничего такого, что хотя бы отдаленно напоминало мне о том, что я привык квалифицировать как «набирающий силу» фашизм, я решительно не заметил. Я понимаю, что беглые и поверхностные впечатления – не самый надежный материал для глобальных выводов. Но мне почему-то кажется, что они все же более надежны, чем передачи российского телевидения.

Далее коллега пишет об общем собрании ПЕН-а, где «большинством его членов была резко осуждена позиция Л.Улицкой».

Я был на этом общем собрании. И совершенно не помню о «резком осуждении». Тем более «большинством членов». Кто-то осуждал, да. А кто-то – нет. А кто-то и поддерживал.

Да и что это, кстати, за такая «позиция»? Что имеется в виду? Меня это интересует особенно, потому что несколько обращений по разным важным поводам подписывал и я. Подписывала и Людмила Улицкая. Подписывали и некоторые другие. Так что эта самая «позиция» - и моя тоже.

В текстах этих обращений, насколько я помню, ничего не было и не могло быть такого, что бы свидетельствовало об одобрении «набирающего силу украинского фашизма». Скорее там высказывались опасения и тревоги по поводу «набирающего силу фашизма» в совсем другой стране, а именно в нашей. А то, что «свой» фашизм волнует и тревожит писателя и гражданина в большей степени, чем «чужой», по-моему, вполне естественно, и патриот – это вовсе не тот, кто отказывается это замечать только потому, что это «свое».

Выступление Андрея Битова я слышал тоже. И совершенно не помню, чтобы он говорил о том, что «ПЕН никогда не будет поддерживать тех, кто выступает против России». Если бы я такое услышал, я бы это запомнил. Во-первых, потому что писатель (а Битов, разумеется, настоящий писатель) просто в силу своих профессиональных особенностей избегает слов и выражений, лишенных смыслового наполнения. А в словосочетании «против России», также, как, впрочем, и «за Россию», смысла ничуть не больше, чем в дурацкой детской загадке «Ты за Луну или за Солнце?»

ПЕН – это международная организация, в чьи задачи входит в том числе и безусловная защита свободы высказывания в любом месте, где эта свобода ущемляется. И прежде всего – в собственных странах. И там нет и быть не может никаких «за» или «против» стран или государств. ПЕН всегда ЗА свободу и всегда ПРОТИВ несвободы.

По крайней мере так это понимаю я, и именно так я объясняю свое членство именно в этой организации, а не в реинкарнации «Совписа».

«Я считаю, - пишет в заключение коллега Марина Тарасова, - что программа «Постскриптум» должна внести ясность в этот вопрос, извиниться перед ПЕН-клубом».

Мне вот даже интересно, как должно выглядеть такое извинение. Ну, например: «Программа «Посткриптум» приносит свои извинения Российскому ПЕН-клубу за то, что мы усомнились в чести и достоинстве этой безусловно честной и лояльной организации, все члены которой в едином порыве одобряют внешнюю и внутреннюю политику российского руководства и совсем не поддерживают необандеровщину». Или как еще?

Да и невозможны в принципе в данном конкретном случае никакие извинения или опровержения. Потому что нельзя признаться в каком-нибудь одном отдельно взятом вранье, когда врешь с утра и до вечера.

Лев Рубинштейн, член ПЕН-клуба